Обо мне
Меня зовут Алексей Ларионов, мне 30 лет, и я хочу поделиться с вами подлинной историей о том, как я начал свой путь.
Это было непросто, однако, я не считаю себя героем, или каким-то особенно сильным человеком. Многие моменты моей жизни до сих пор больно вспоминать, но, я все больше слышу о том, что моя история может быть ценной для других людей, возможно, и для вас…
Я родился в Новосибирске, в результате долгих и тяжелых родов, с родовой травмой и диагнозом «детский церебральный паралич». После родов меня долго не показывали маме, прогнозы врачей были неутешительными – по их словам, я должен был прожить не больше 4 дней. Врачи сказали, что я никогда не буду ходить, либо у меня будет умственная отсталость, буду очень плохо говорить и т.д. Маму уговаривали отказаться от меня в роддоме, «Ты молодая, еще себе родишь!».
Спасибо маме, что, не смотря на шок (ей было всего 29 лет) она нашла в себе силы не послушать врачей.
Первые несколько лет моей жизни прошли в беспорядочных и тяжёлых попытках найти мне врачей и поставить меня на ноги. Это были 1990-е и в тот момент, как только мама слышала, что где-то помогают детям с ДЦП, она собирала деньги и везла меня на лечение. Было несколько операций, на увеличение сухожилия, у меня не опускаются пятки до конца. Предполагали, что операции помогут, но после третьей безуспешной операции мама поняла, что на меня плохо влияет наркоз и попытки прекратили
Когда мне было 5 лет, мама вычитала в журнале, что детей с ДЦП надо ставить на деревянный щит, чтобы тренировать вестибулярный аппарат и вертикальное положение тела. Как сейчас помню, как она вырезала бутылки из-под хлорки, набивала поролоном, подкладывала под колени и связывала их между собой, чтобы добиться прямого положения ног. Так, привязанный к этому щиту, я стоял, а мама отвлекала меня от боли всеми возможными способами. Мы играли, делали упражнения, все для того, чтобы 5-летний я смог это выдержать.
Методы были разные. Были укладки на массаже, когда сверху на тебя на 1,5 часа кладут тяжелые мешки с песком, а после снимают и ноги поднимаются вверх, как на пружинах. Эту дикую боль до сих пор тяжело вспоминать.
Потом появились распорки между коленями. Когда ставится стул, а на тебя сверху садится человек, чтобы растянуть мышцы и сухожилия.
Я не знаю насколько эти методы были действенны, но только они были в моем детстве.
Все эти вещи до сих пор тяжело вспоминать. Трясет от одной мысли о том, что приходилось переживать ребенку тогда, в детстве, и позже, когда мне было уже 14, а методы не сильно изменились (мешки с песком приходилось терпеть и тогда).
В детстве я столкнулся с множеством разных учреждений. Посещал специализированный детский сад для детей с разными группами инвалидности. Хорошо помню ощущение тотальной слежки и как сильно мне оттуда хотелось домой. Детей привозили в понедельник, забирали в среду, возвращали в четверг и в пятницу снова забирали к родителям.
Потом был период, когда я жил в подобном месте на Первомайке, туда меня привозили уже на 4-5 дней. За нами был какой-то уход и реабилитация – помню парафинотерапию и невкусно пахнущий озокерит. Это нужно было для расслабления мышц, у таких детей как я очень сильная спастика, какие-то мышцы излишне напряжены, какие-то, наоборот, слишком расслаблены. От этого все проблемы. Вообще, никому не пожелал бы жить в таком сложном теле.
Ещё впечаталось в память, как меня заставляли ходить на коленках вокруг большого квадратного ковра, то еще испытание. Мне было там так плохо, что я всячески пытался придумать себе болезни, чтобы меня забрали. Дети умеют создавать себе симптомы, теперь я знаю, что это называется психосоматикой. Мама до сих пор вспоминает, как в один из таких эпизодов забирала меня с острым отравлением и даже отравление не могло омрачить моего счастья от поездки домой.
Школа
Перед школой небольшое воспоминание о том, как мы поехали в грязелечебницу на озеро Горькое. Мне 8 лет. Помню ощущения от погружения в эту грязь — ее разливают на скамейку, укладывают меня, поливают из ведра сверху и укутывают. Через 15 минут встаёшь, идёшь мыться под шлангом. На озере Горьком я был дважды, второй раз это было уже в первом классе. Именно от него случился первый большой эффект от лечения, тогда я стал ходить, держась за стенку.
В специализированную школу «Сибирский лучик» я попал только к 8 годам – класс для таких детей как я набрали в 99-ом и мы ждали целый год, чтобы в него пойти. В классе было 7 человек, которые не отличались спокойствием, мы вечно устраивали какие-то драки и сложности для учителей.
Особенные воспоминания о том, как к нам приводили лошадей. Иппотерапия до сих пор используется в лечении таких детей, но сейчас это дорогой метод, а в то время мы ничего за это не платили, все это делала школа.
В школе было хорошо – лечение, уход, занятия, проживание, все в одном месте. Это было на самом деле крутое учебное заведение, где терапия была на высоком уровне.
Там тоже был деревянный щит, о котором я вам рассказывал, но уже с профессиональным тренером. Ольга Анатольевна Матвеева – потрясающий человек, который очень много сделал для меня. После 4 лет в этой школе я встал на костыли. Сначала четырехлапые, потом трехлапые, позже, я перешел на обычные трости.
Именно в школе у меня впервые начали рождаться идеи записывать какие-то рассказики, я записывал их на магнитофон. Недавно нашел насколько старых кассет – я неплохо пересказывал детские монологи, было интересно.
Ангел-хранитель
Параллельно в школьные годы я встретил одного человека, который сыграл очень существенную роль в формировании моей личности. Это мой старый друг Саша. Мы познакомились на даче. Сошлись на почве интереса к игровым приставкам. Это был 2000 год. Если честно, я всем желал бы иметь таких друзей. Что мы только не творили в эти годы, множество ярких воспоминаний связано у меня с ним. Но самое главное, чему я научился у него, это не бояться жизни. Просто идти вперед если хочется, просто действовать.
Самый яркий эпизод мне запомнился когда нам было по 14 лет. У Сани был тогда велосипед «Урал». Зная мою ситуацию с ногами он меня на него сажал и таким образом мы уезжали довольно далеко от дома. То есть привязывал меня к багажнику и вперёд…. Таким образом, мы расширяли границы Моего Мира. Хотя нас ловили и мама, конечно, была против того, чтобы я совершал такие поездки, опасалась, что я могу где-нибудь упасть.
В одной из таких поездок, на обратном пути домой, у нас сломался руль. Мы были далеко от дома, ехать обратно не было возможности, поэтому Саше пришлось тащить меня вместе с велосипедом на себе пешком. На дворе стояло лето, 30 градусов жары, можете представить себе в красках наши эмоции, пока мы шли до дома.
Благодаря Саше также, я преодолевал и общественный транспорт… Много ещё историй я могу вам рассказать. Спасибо ему за это.
В общем авантюристом я был всегда и, мне кажется, что авантюризм это очень хороший Божий дар, чтобы жить скучно не было. А вы, друзья, как относитесь к авантюрам и приключениям?
Про любовь
Рассказывая свою историю и показывая к чему пришел сейчас, думаю, нечестным будет — умолчать об эпизоде, который определил всю мою дальнейшую жизнь. История, конечно, будет о любви. Мне, как и любому человеку, хотелось ее найти. С 2014 года я стал переписываться с девушкой из города Перми. У неё тоже был ДЦП, причем в тяжёлой форме, с инвалидной коляской — ей было сложно даже самой сидеть. Конечно, она жила с мамой, и та имела очень сильное влияние на ее жизнь. Позже вы поймете почему я об этом упоминаю.
Мы переписывались несколько лет, это были действительно сильные чувства. В какой-то момент я понял, что хочу большего, нужно что-то делать, чтобы завязать с ней реальные отношения.
В январе 2016, спустя почти 2 года переписки, я решился поехать к ней. Её мать сразу вмешалась — начала отговаривать меня от этой поездки. Находились разные предлоги, вроде тех, что там на Урале другой климат, но меня было уже сложно отговорить. Нашелся друг, который взялся сопроводить меня в дороге, как вы понимаете, самому преодолеть такой путь мне было бы сложно.
Впечатление после первой встречи было такое, словно был какой-то разряд в воздухе. По внутренним ощущениям было понятно, что мне там не рады. И, не смотря на то, что её мать возила меня по всему городу на своей машине, забирала меня из театров и показывала достопримечательности, где-то в воздухе всё равно витало тяжелое ощущение.
И вот, я сижу в гостинице в центре Перми. Раздается телефонный звонок и я слышу в трубке взволнованный голос моей девушки.
— «Мне сказали что если ты ещё раз здесь появишься, тебя спустят с лестницы. Что ты такой же беспомощный как и я.»
В общем, мною были крайне недовольны… Настолько недовольны, что начался тотальный контроль всей переписки, всех телефонных разговоров и так далее. В конце концов, через полгода она перестала мне звонить. Видимо, поверила своей матери.
Я был раздавлен. Возвращение домой было тяжелым, наступили темные времена. Был полугодичный запой, абсолютное нежелание жить и дикая депрессия…
В депрессии и бесцельном пьянстве я прожил около полугода…
Потом пришла злость. Я понял, что если хочу выжить, нужно что-то делать. Именно в этот момент, я нашел себе тренера и начал ходить в спортзал. Сначала это было просто желание что-то доказать — потому что мне сказали, что я инвалид. Наверное, первые полгода я двигался только за счёт злости на эту мамашку. Сам бы я, наверное, никогда не смог три раза в неделю заставить себя ездить в спортзал. Потом просто превратилось в образ жизни.
И в итоге, осенью 2016 года я стал делать первые шаги. Без помощи всяких опор и костылей.
Конечно, сначала не получалось совсем ничего. Как мне говорил мой тренер, у меня самое нестандартное тело за все те годы, что он тренирует. Но, я творил удивительные для себя вещи, в течение своей жизни я считал это всё невозможным. То есть, не понимая, как можно пробовать перешагивать! Пробовать таскать тяжелые блины от штанги. В общем пытаться управлять своим плохо управляемым телом. Это было удивительно.
Тогда мне в голову пришла идея о том, что всё, что мы имеем в нашей жизни — очень сильно зависит от наших внутренних установок в голове. Причём мне достался тренер, который исповедовал те же самые убеждения. Мы понимали друг друга с полуслова всегда. Мне было очень легко с ним работать. Надо вам сказать, что я не тренировался половину жизни с 12 лет.
В общем, та поездка серьезно изменила мою жизнь. А самое тяжёлое поражение в жизни стало моей главной точкой роста.
01. Обо мне
Меня зовут Алексей Ларионов, мне 30 лет.
02. Школа
В школу «Сибирский лучик» я попал только к 8 годам
03. Ангел-хранитель
Это мой старый друг Саша. Мы познакомились на даче.
04. Про любовь
У неё тоже был ДЦП, причем в тяжёлой форме.